Орасио Феррер: сущность танго (Часть 2).

Продолжение интервью с Орасио Феррером, на русском печатается впервые. Первую часть можно прочитать на TangoCult здесь.

Орасио Феррер и Астор Пьяццолла были близкими друзьями и много лет составляли замечательный творческий союз.

 Орасио: Да. Поговорим об Асторе Пьяццолла?

Терри: Да. В молодости он был Соединенных Штатах, в Нью-Йорке.

О: Да, он был там довольно длительное время. Мы ездили в Нью-Йорк.

Т: Ты знаешь, что он говорил по-английски с нижне-истсайдским акцентом?
Я слышал его выступление по радио и его акцент звучит довольно странно, особенно если знать, что он аргентинец. Ты мог бы дать нам комментарий по поводу элементов северно-американской музыки, особенно джаза, в музыке Пьяццоллы?

О: На самом деле в музыке Пьяццоллы не так уж много джазовых мотивов. Они присутствуют, но не являются центральной темой. Я думаю, идея Пьяццоллы – ну, возможно он получил что-то другое, чем собирался предложить – я думаю, он был по сути тангистом, который играет на бандонеоне. Этот инструмент очень важен в танго.

На бандонеоне можно исполнить и другие вещи, музыку Баха, например, но бандонеон – это истинное лицо танго, а он играл на бандонеоне. К тому же, он вышел из лиги тангистов, потому что он играл в оркестре Анибала Троило, который был великим новатором, он также был поклонником Освальдо Пуглиезе и Де Каро, которые был величайшими новаторами до Троило. Тоесть он был очень вовлечен и все элементы музыки Пьяццоллы идут из танго.

Ситуация такова, что в гармоничных частях, и в контрапунктах своей музыки, он находит моменты из других музыкальных направлений, таких как джаз, также из европейской классической музыки, которыми он приправляет блюдо. Но говядина, churrasco, из Буэнос-Айреса. 
Аккомпанемент, декорация идет от других, потому что, кроме всего, он любил дифференцировать себя от тангерос, потому что он был другим.

Я уверен, что он изменил саму шкалу танго. И под сменой шкалы, я имею ввиду, что до этого в западной традиции существовали записи на 78-мь оборотов в минуту, такая запись могла воспроизводить шесть или семь фраз из шестнадцати. Он расширил это. И он всегда увлеченно относился к тому, что делает, от начала до конца, и таким образом, у него есть композиции, которые длятся шесть или девять минут, и даже дольше.

Таким образом, он изменил шкалу танго, но глубина чувств осталась неизменной. Потому что есть музыканты, у которых есть эластик красного цвета, но когда они растягивают его, он становится розовым. К нему это не относится. Он всегда красный, то, что он делает – всегда сильно, всегда очень человечно и очень глубоко в его поэтическом музыкальном дискурсе.
Т: Ты из Монтевидео, так ведь?

О: Я родился в Монтевидео. Я мог бы родиться в Монтевидео или Буэнос-Айресе, на самом деле это один и тот же город.

Т: А в танго-монтевидиано есть характерные музыкальные элементы?

О: Нет, нет. Это школа портеньо (коренной для Буэнос-Айреса). Школа танго – это портеньо. То, что есть в Монтевидео – это большее количество черных людей.  Они исчезли из Буэнос-Айреса, - в целом  в Аргентине сейчас проживает около трех тысяч черных семей.

Поэтому в Монтевидео, там много кандомбе и много милонги (то есть, других танцев, обычно более быстрых чем танго, но в тоже время сохраняющих гармоничную и ритмическую связь с танго). Потому что милонга Черная. В танго нет ничего Черного, тогда как милонга абсолютно Черная. Она хранит суть Черных. Поэтому Монтевидео больше милонгера и больше кандомбера, чем тангера. Но все же сложно сказать в итоге, какой из городов более или менее можно назвать тангеро, потому что на самом деле это один культурный регион, одни и те же традиции и привычки, с небольшим отличием.

Т: Хочу спросить о «Chiquilín de Bachín» («Паренек из Бачин»).

О: Да, да. Почему же нет?

Т: Это одно из моих любимых танго, особенно с точки зрения поэтичности лирики. Для меня, образ этого паренька, который смотрит через окно boliche (кафе/бар)…  наверное его мучит жажда, ну, он голодный. Он очень беден, это понятно.

О: Да, да. Он очень бедный.

Т: И идея его бедности и богатства людей по ту сторону оконного стекла, это как прозрачный барьер, разница между ними…

О: Правильно, правильно, просто улица продолжает быть жестокой, в то время как через оконное стекло, внутри все намного гостеприимнее и добрее, и там много еды.

Т: Это стихотворение совершенно самостоятельное, правильно?

О: Нет. Оно было написано на музыку, да? Я написал его на музыку Пьяццоллы. Когда он дал ее мне, ла-ла-ла ла-ла-ла (Орацио напевает несколько нот мелодии), я сказал ему… он говорит, - «Тебе нравится?». А я: «Она замечательная!» И я сказал ему: «Но что она говорит? Потому что я напишу что-то основываясь на твоих чувствах, из того, что ты думаешь». Он сказал мне. «Она звучит для меня так, как кружатся дети».

Так у меня появилась идея об этом маленьком пареньке, который продает цветы (которого я знаю до сих пор. Он гораздо старше теперь. Ему сорок. Тогда ему было восемь.) И поэтому я написал эти стихи, да? Из-за идеи Пьяццоллы о кружке детей, и из-за того, что было в кантина (кафе) Бачин, в который мы с Пьяццоллой ходили есть, и куда приходили все эти герои ночи, да?

(Продолжение в Части 3)

Интервью на английском здесь.

TangoCult  пер. Ирина